к оглавлению отчёта:

День 6, после 18 часов.

...Раздав последние указания водителям, мы перекинули вещи в подогнанные Эммануэлем два джипа, получили выездные штампы Уганды и пешком направились в Конго.

Для справки: Демократическая республика Конго (с 1971 по 1997 г – Заир) – большая страна, вторая по размеру территории и четвёртая по численности населения в Африке. Природные ресурсы поражают воображение: крупнейшие в мире запасы кобальта, германия, тантала, алмазов, крупнейшие в Африке запасы урана, вольфрама, меди, цинка, олова. А кроме этого – нефть, золото, лес и ещё куча всего.…  Но, словно в насмешку, глубина ануса, в котором находится это государство, поражает не меньше. 227-е (из 228) место в мире по размеру ВВП на душу населения – около 300$. Хуже только в Зимбабве.
В XIX веке путём хитрых интриг территорию Конго сумела подмять под себя Бельгия – отсюда и государственный французский язык. В 1960 году Конго получило независимость. На торжественной церемонии Патрис Лумумба, один из лидеров освободительного движения, заявил приехавшему по этому случаю королю Бельгии: «Мы больше не ваши обезьяны!»
Практически сразу страну начало колбасить. Того же Лумумбу убили спустя очень непродолжительное время сепаратисты, расчленив и растворив в кислоте останки. В течение пяти лет две самопровозглашённые республики грызлись между собой, потеряв в этой склоке около 100тыс. человек, пока в результате военного переворота в 1965 году в обеих не захватил власть генерал Мобуту. Его диктатура продержалась до 1997 года, за это время произошло два вооружённых конфликта с соседней Анголой. В 1996 году Мобуту совершил политическую ошибку, решив влезть в дела соседней Руанды и позволив организаторам геноцида использовать в качестве базы территорию Заира. В стране и без обозлившихся руандийцев было полно недовольных, поэтому быстренько сформировалась антимобутовская коалиция, которую к тому же поддержали соседние Руанда, Уганда и Ангола, в результате чего в мае 1997 года Мобуту сбежал из страны, а к власти пришёл старый партизан Лоран Кабила. Недолго музыка играла – уже через год из-за внутренних противоречий вспыхивает вторая конголезская война, быстро охватившая весь регион и ставшая самым кровопролитным вооружённым конфликтом в мире после II мировой войны. Длилась она 4 года, в ней принимало участие 9 государств и около 20 вооружённых группировок, а число погибших составило около 4 миллионов человек.  До сих пор ДР Конго  является одной из самых нестабильных в Африке – чего стоит только мятеж 2008 года, когда вокруг города Гомы (в который мы как раз направляемся) полгода кипели боевые действия.

Через границу шёл нескончаемый поток людей. Белого здесь видят, очевидно, исключительно редко, поэтому я ощущал себя как в зоопарке, только внутри клетки, а не снаружи. Дети постоянно кричали «мзунгу!» и добавляли что-то ещё с такими…не очень благожелательными интонациями. На КПП с помощью Эммануэля стали общаться с офицером – официальный язык в ДР Конго французский, и у нас никто не мог похвастаться его знанием. Пускать нас в Конго начальник поста не хотел. Нет, визы у вас ОК, но дорога занимает 4 часа, а по темноте ехать небезопасно. После жарких, минут на 40, дискуссий, приняли соломоново решение: границу переходим сегодня, но ночуем здесь, в Бунагане, благо, что нам сулят более-менее приличный отель. В национальный парк Вирунга же выдвигаемся с утра пораньше.

1. НП Вирунга, Букима кемп - визит к гориллам; 2 - вулкан Ниьрагонго, 3 - деревня пигмеев. Синим - езда на машине, красным - пешие треки.

Офицер поставил в паспорта штампы, потом сотрудник местного минздрава собрал у всех справки о наличии прививки от жёлтой лихорадки, причём делал это тщательно и не успокаивался, пока не получил в руки все 12. Так что на халяву пролезть не удастся. Тем временем Анжела, как обычно, раскрутила людей в форме на фотосессию сначала на крылечке КПП, а потом на фоне флага. Во время фотографирования собралась целая толпа, с любопытством заглядывая в дисплей фотика и оценивая получившиеся кадры. Тем временем два полицейских блюли границу. Кого-то разворачивали обратно (редко), кого-то отправляли в офис (тоже редко), у кого-то отбирали часть товара (гораздо чаще). У пацана, тащившего на голове ящик колы, полицейский при мне выудил бутылку и сунул за пазуху. Изъял в пользу государства, не иначе.

Погранпереход Бунагана. Автор фото - Илья (unix). Кроме него, на фото ещё нет татьяны (tat_).

От заповедника нам в сопровождение выделили рейнджера на мотоцикле и с автоматом Калашникова. Уже неплохо. Рейнджер был довольно молод, поэтому наш принимающий нас сильно удивил, сообщив, что чувак – настоящий отец-героин. 15 детей, охренеть! В общем, принцип у здешних родителей простой – главное: родить, а там как-нибудь приживётся. А что – насчёт тёплой одежды париться не надо, пожрать тоже можно что-нибудь насобирать, опять же – процесс если нравится, то что ж поделаешь?! ;))
Запрыгнули в машины и поехали в отель. Эммануэль, видимо, решил схитрожопить и приехал на двух джипах. В итоге вместо оговоренного размещения 3*4 пришлось рассаживаться по формуле 9+3, так как почти всё барахло засунули в одну из машин.
Отель располагался недалеко от КПП, чуть в стороне от основного проезда за глухим забором с битым стеклом поверху. Традиционная попытка получить большой дисконт и суперцену для группы на сей раз успехом не увенчалась по причине полного отсутствия альтернатив и понимания этого факта владельцами заведения. Воды и света не было, но их обещали обеспечить, включив дизель-генератор. Отель обошёлся по 20$ за номер, неважно, дабл или сингл. За проживание соло у нас традиционно ратовал Илья, очень трепетно относящийся к тишине в ночное время. Его ранимая натура не переносила даже робких всхрапываний соседей по комнате. А здесь к тому же во всех даблах стояла только одна кровать, к тому же довольно узкая, поэтому одиночные номера у непарных мужиков пошли на ура.
В ожидании ужина, который готовили наши девушки на отельной кухне с помощью нашего же газового баллона, обменивались впечатлениями. Была в числе прочих вброшена идея ночью сходить, и в качестве сувенира спереть возле границы флаг с флагштока, так как с профильными шопами здесь явно было грустно, а флаг хотелось… Отвергли в связи с большим числом виденных накануне вооружённых, в том числе и гранатомётами, людей, а также тем, что кандидатами номер один на роль подозреваемых мы же и окажемся.
После ужина, как водится, подпоили Эммануэля, порепетировали с ним коронную фразу «zaebis'!» и разошлись спать.
В 2 часа ночи я проснулся оттого, что меня колотил озноб. Судя по ощущениям, температура была в районе 39, живот крутило. Продолжалось это минут пятнадцать и жутко мне не понравилось. Стал гонять насчёт малярии и прочих тропических прелестей. В итоге остаток ночи проспал плохо, а с утра ещё и был вынужден дважды быстро-быстро бежать к фаянсовому другу. Закинулся активированным углём и мотилиумом, и с надеждой, что это какое-нибудь банальное отравление, пошёл грузить вещи в машину. Градусник, нашедшийся у Лены, показал 37,3.

7 день.

К гориллам надо было успеть попасть до 12, так как на посещение даётся всего лишь час, а обезьяны, нажравшись с утра, как раз около часа дня заваливаются спать. Поэтому выехали с рассветом. От погранперехода до основной трассы, идущей параллельно границе через всё Северное Киву (конголезская провинция, где мы находились) – около 42 км. Дорога – убитая…хотя нет, хорошей она вообще никогда не была. В грязь, видимо, натаскали булыжников, и на этом успокоились. Укатывать грейдером получившуюся кашу никто и не заморачивался. В итоге получилась грунтовка с торчащими из неё острыми камнями. Вскоре путь преградил самодельный шлагбаум и поражающий воображение знак «платная дорога».

фото Анжелы.

Отстегнули в пользу местных рэкетиров местного дорфонда $5 с машины и поехали дальше. Вокруг – нищета, хотя постройки выглядят не хуже угандийских. Но народ в основном ходит пешком. Такая роскошь, как велосипед, доступна только наиболее успешным членам местного сельского общества, элите, так сказать. Периодически попадаются адские деревянные самокаты, носящие гордое имя «чукуду». Мы их заметили ещё накануне – Эммануэль говорит, что это чисто местное изобретение, и кроме Северного Киву они практически нигде не встречаются. На них ездят сами, возят грузы…мы даже видели «салон» по продаже новых чукуду. А что – у наиболее продвинутых моделей резина с «протектором», передняя вилка – с амортизатором: чем не транспортное средство?

фото Анжелы.

фото Петра (ака Япет).

Фото Ильи ака unix

После поворота на основную дорогу стало понятно, что качество в лучшую сторону не изменилось по сравнению с грунтовкой от Бунаганы – жалкие островки асфальта среди ям и колдобин. От развилки до Гомы (столица провинции) -72 км. (Помнится, на стадии подготовки сиё волшебное слово вызывало у меня однозначные ассоциации, но в процессе название примелькалось, и педерастические аллюзии постепенно сошли на нет). Однако мы сворачиваем влево заметно раньше. Поначалу дорога не сильно изменилась, упорно едем, забирая в гору. Минуем несколько деревень, постепенно путь становится всё хуже и хуже, пока, наконец, не превращается в покрытую камнями тропу на склоне горы. Из закреплённой на крыше двадцатилитровой бутыли периодически льётся вода, затекая в щели задней двери нашего «паджерика», время от времени на дорогу валится багаж, а мы летаем  по салону как сраные веники. Наконец прибываем на поляну перед кемпом Букима, где мы вроде как должны были ночевать. Все переодеваются, дружно посещают сортир – важное мероприятие! Мало ли какое впечатление встреча с самцом гориллы может произвести… 
Нашу толпу предлагают разделить на две группы – типа, одна из неутомимых брутальных треккеров, а другая – из…ну, в общем, другая. :) Селекция проходит быстро и без эксцессов, только Илья, безошибочно почуяв, откуда дует ветер, интригует, пытаясь прибиться седьмым ко второй группе. После короткого инструктажа под накрапывающим дождиком по бесконечным картофельным полям выходим в сторону виднеющихся вдалеке на склоне горы джунглей. Идти довольно далеко, по дороге неоднократно становимся свидетелями картинок местного быта. Дети, завидев мзунгу, прибегают целыми стайками и с криками и хихиканьем сопровождают нас. С нами идут двое рейнджеров, ближе к лесу присоединяются ещё двое. У парней опасная профессия – за последние 17 лет было убито около 140 их коллег. Причина – постоянные конфликты с местными жителями, для которых запрет заниматься привычной деятельностью на территории национального парка плохо укладывается в голове. Углежоги, например, привыкли заготавливать уголёк на склонах Ньирагонго и плевать они хотели на туристов. Один из недавних примеров этого противостояния - тут.
А гориллы, как это ни дико звучит, до сих пор воспринимаются многими неграми просто как источник большого количества мяса, на которое можно охотиться.

Несколько фотографий, сделанных во время перехода по полям к гориллам и от них. (Автор первых двух Илья (unix)

Кругом колхозные поля, навозом дышит вся земля...

Пара фотографий от Сергея (Ser-Val)

Дождик, слава богу, толком так и не разродился, и где-то через полтора часа ходьбы в хорошем темпе мы наконец подходим к опушке джунглей. После короткого перекура втягиваемся в зелёную стену зарослей.  После такого начала я как-то слегка приуныл – по моим представлениям, гориллы не могут шарахаться прямо рядом с деревней, а значит, нам ещё идти и идти по влажному экваториальному лесу. Это само по себе не очень простая задача, хорошо хоть, что есть подобие тропинки. Однако рейнджерам всё равно то и дело приходится приниматься махать мачете. Лезем в гору, и неожиданно быстро начинают появляться кучи помёта и примятые лёжки – гориллы где-то неподалёку!

Для справки: горные гориллы – один из самых редких на Земле видов обезьян. В природе их осталось всего лишь чуть больше 600, все они живут в лесном массиве на склоне вулканов на стыке границ трёх государств: Уганды, Руанды и Конго. Это самые большие приматы на земле: рост взрослого самца достигает 2 м, а вес переваливает за 200 кг. Несмотря на свой недобрый и растиражированный во всяких Кинг-Конгах грозный вид, гориллы – очень мирные животные.

В общем, не более чем через полчаса мы доходим до горилл – от опушки по прямой до них метров 500, не больше. Семья большая, 34 особи. Гориллы разных размеров сверху, сбоку, шумно лазят по деревьям, объедают ветки и листья. Иной раз пугаешься, когда вдруг из-за ствола в полуметре от тебя высовывается чёрная обезьянья морда… Очень круто – фактически мы находимся среди обезьян. Перед нами небольшая полянка, на которой собралось сразу несколько особей – самки, детёныши, самец-подросток. Некоторое время наблюдаем, как они едят, играют, дети пристают к старшим. А потом приходит вожак – огромный самец с серебристой спиной. Рейнджеры шипят: «Down! Down!» Желания гордо расправлять грудь почему-то не возникает, все послушно быстренько опускаются на корточки и избегают встречаться взглядом с лидером стаи. Именно так и советовали на инструктаже перед вылазкой, а ещё – ни в коем случае не приставать к детёнышам, чтобы чадолюбивые родители не заподозрили худого, и скрывать морду лица под марлевой повязкой, чтобы мстительные гориллы потом не могли тебя найти и наказать. Шучу. Повязки – чтобы защитить обезьян от человеческих инфекций.

Серёга и горилла - кто кого переглядит?

Вожак, успокоившись, что никто не посягает на его авторитет, быстренько свернул демонстрацию силы и снова ушёл по своим руководящим делам. Всё произошло достаточно быстро, и самые хорошие снимки оказались у Ильи – бесспорно, наработанная годами практика молниеносно выхватывать мыльницу заставила бы рыдать от зависти ковбоев Дикого Запада с их вялым по сравнению с илюхиными навыками вытаскиванием кольтов. Вожака мы пытались поснимать ещё, но мужчина забрался на свой любимый диван перед телевизором в свой любимый густой куст и только раздражённо оттуда порыкивал, пока надоедливые мзунги копошились вокруг.

Это - вожак группы горилл, с которой общались мы. Суров и солиден.

...и пара его фоток от Ильи (unix).

А это - вожак группы, к которой ходили остальные наши (фото от Люды (Luca) и Олега).

Мне прямо ужасно интересно - что ж такого там увидел Серёга? ;)) (фото Ильи)

И ещё небольшой фотосет горилл от Сергея ака Ser-Val.

Час пролетел быстро и вот мы уже идём обратно. Если по дороге туда ноги сами несли нас к цели, то лично я на обратном пути сдулся и брёл, стараясь только не отставать. Впрочем, видимо, свою лепту в настрой вносила неизвестная пока причина заболевания, последствия которого сейчас вяло плескались у меня в желудке, оглушённые дозой мотилиума. Треккинговые ботинки, купленные перед поездкой, проявили себя неплохо, я ничего не натёр, а лазить по буеракам было достаточно удобно. Вернувшись ещё через пару часов в кемп, мы вместо наших товарищей обнаружили приколотую к столбу записку, всю исчмоканную помадой. Оказывается, эти халявщики уже через 40 минут после выхода из кемпа тусили с гориллами, и по сравнению с нами выиграли прорву времени. Использовать они его решили с толком и поехали смотреть на колобусов в какой-то мини зоопарк по дороге в Гому. Мы немного отдохнули, погрызли то, что нам оставили ребята, выпили по бутылочке пивка и поехали обратно, предварительно раздав по десятке чаевых каждому рейнджеру и их командиру.
Воссоединение произошло незадолго до возвращения на основную дорогу в Гому. Здесь мы попрощались с рейнджером на мотике – тем, который ударно трудился на демографической стезе.

В качестве небольшого резюме: напомню, что пермит на посещение горилл обходится желающим в 400$, и это ещё дешевле, чем в соседних Уганде и Руанде - там 500. Можно, но довольно сложно получить групповую скидку в 10% на группу от 10 человек. Кстати, местные просто кипятком писали, услыхав про то, что в Кисоро в Уганде распространяют слухи о закрытии парка Вирунга для туристов - явно недобросовестная конкуренция! Всё это происходит на фоне того, что все пермиты на угандийских горилл якобы выкуплены на месяц вперёд, но по факту людей практически нет. Напрашивается вывод, что в Уганде пермиты по более низкой цене скупает какая-то турпадла из приближённых и продаёт их втридорога, а когда начинаются проблемы с реализацией, то в ход идут и нечистоплотные приёмчики.

Отец-героин и Анжела. (фото Сергея (Ser-Val))

По пути сделали остановку на импровизированном базарчике возле дороги, точнее, даже предусмотрительно проехали чуть дальше. И всё равно подверглись такой неистовой атаке местных огородников, что страшно даже было открыть рот – того гляди какая-нибудь шальная морковка тут же могла быть в него ненароком запихана, так вдохновенно совали в салон свой товар местные.

А всего-то хотели купить немного овощей...(фото Ильи (unix))

По мере приближения к Гоме справа от дороги над окружающим пейзажем начинает доминировать усечённый конус Ньирагонго – вулкана, на который мы хотим подняться завтра. В пригороде Гомы справа к дороге подходит широкая полоса из острого серо-коричневого камня, лишённая растительности. Это первые, но далеко не последние следы последнего извержения, произошедшего в 2002 году.

Для справки: Ньирагонго – самый активный вулкан Африки. Кроме того, он один из трёх на Земле, имеющий постоянное лавовое озеро в кратере, к тому же озеро это – самое большое, порядка 200 метров в диаметре. Учёные считают, что его глубина достигает нескольких километров. Лава в Ньирагонго очень жидкая, в 1977 году во время извержения скорость лавового потока достигала 95 км/час – хрен убежишь…
В 2002-м прорыв лавы произошёл через трещину на склоне горы и лавовый поток за несколько дней уничтожил около 14000 домов, разрушив более трети города. Более сотни людей погибло, а 350000 жителям пришлось спасаться бегством в соседнюю Руанду. Все научные авторитеты сходятся во мнении, что Ньирагонго – настоящая бомба замедленного действия, которая может рвануть в любой момент, а извержение – начаться прямо в центре города через одну из часто образующихся трещин.

В общем, миленький сосед…
Тем не менее местные отстраивают свои хижины прямо на застывшей лаве, ничуть не смущаясь того обстоятельства, что скорее всего при следующем извержении лава польётся по проторенному пути. Въезжаем в город через шлагбаум, водители опять отслюнивают какую-то сумму за проезд. В этой части Гомы лавой было залито всё, местами слой достигает пары метров. Крупные куски лавы просто оттаскивают в сторону, чтобы расчистить дорогу или построить дом, используют для возведения оград и т.д.
Эммануэлю задаётся вопрос – а где бы прикупить пивка для вечернего вкушания? Нас обнадёживают – в отеле есть  бар, но тут в голову нашего разводящего приходит мысль угостить нас реально местным пивом домашнего приготовления. Я героически решают, что хуже уже не будет, кто-то тоже желает поучаствовать в дегустации, и мы идём в какую-то лачугу снять пробу. Культура производства и сервис – как-то не очень: нам наливают в бог знает откуда взятую пластиковую бутыль мутноватую жидкость из бака. Возвращаемся к машине с добычей – прикладываться к этому горлышку я не хочу ни за какие коврижки. Наливаю немного в кружку и пробую. Голимая брага, выгнанная из бананов, к тому же не очень хорошего качества. На хрен, к терапевту… Бутыль отдаётся шныряющим вокруг детишкам, которые моментально эту самую брагу высасывают.

Детишки, пьющие брагу...(фото Анжелы).

Едем дальше. Э. нервничает при виде фотоаппаратов – вообще-то в Конго действует запрет на фотографирование вообще, нужно получать разрешение властей. Мотивация этого весьма неоднозначна – какая-то светлая (не снаружи, разумеется) голова решила, что коварные туристы могут нереально нажиться, фотографируя суровый быт конголезцев и продавая потом свои шедевры  направо и налево, вот поэтому-то и надо поучаствовать в дележе фотопирога, обкладывая данью увешанных фотоаппаратами мзунгу. Но всё это фигня по сравнению с фотографированием военных, полицейских и «голубых…» тьфу, это в Гоме-то «…касок». Вот тут реально можно огрести проблем. Между тем мы приближаемся к центру. ООНовцев реально много, носятся на джипах, то и дело то слева, то справа мелькают заборы с колючкой и укреплённые точки, принадлежащие миротворцам.
Заехали по дороге на рынок, где Анжела с Э. в качестве эскорта минут 30 удивляла местных продаванов на рынке, покупая овощи на ужин. Потом уже почти в темноте миновали центральную площадь с позолоченным памятником чукуду, и, наконец, приехали в наш забронированный заранее Эммануэлем Ihusi hotel 4*. Персонал в шоке наблюдал, как вся наша грязнущая после посещения горилл банда разгружала огромную гору барахла прямо у входа. После небольшой неразберихи и капризов некоторых участников (не будем здесь показывать пальцем) расселились по номерам. Мне реально было хреновато, знобило, поэтому я помылся и лёг поспать хотя бы часок.

Памятник чукуду.

На улицах Гомы.

Залитый лавой аэродром почти в центре города.

Мои наивные надежды на то, что плохое самочувствие было следствием недосыпа, голодухи и усталости, не оправдались – после пробуждения лучше не стало. Пора уже было стрельнуть у запасливых девушек каких-нибудь сильнодействующих лекарств и заодно поставить коллектив в известность насчёт свалившихся на меня проблем со здоровьем.
Как и ожидалось, первые предположения были высказаны в пользу малярии. Хотя я был уверен, что куснули меня не более одного-двух раз, а разносчиком болезни является примерно 1 комар из 500, всяко могло быть. Замеры температуры показали 37 с хвостиком, поэтому Светлана с Анжелой энергично принялись агитировать меня поехать в какое-нибудь медучреждение и сделать диагностику. Легко сказать – в десятом часу вечера в центральной Африке найти больничку…;-))
Однако поход на ресепшн обогатил информацией, что таки есть неподалёку госпиталь, при котором даже имеется что-то вроде травмпункта, открытого круглосуточно, и там, возможно, сейчас могут провести соответствующие анализы. Вместе с группой поддержки в составе Сергея (Сер-Вала) и Анжелы мы вышли на улицу в надежде поймать такси. С такси в вечерней Гоме было как-то херовато, да и не только с такси. Наличие за спиной охранника отеля с автоматом пока придавало уверенности,  мы принялись активно махать руками, но безуспешно. Время поджимало (вроде как лаборатория работала до 22:00), оставался единственный вариант – поймать парочку байкеров и договориться с ними. Это оказалось сделать намного проще, и после непродолжительных переговоров, оседлав 3 мотоцикла, мы летим по ночной Гоме в госпиталь Heal Africa.

Цена вопроса составила 5$ за раундтрип со всех троих, включая некоторое время ожидания нас возле больницы. К входу доехали не все – Анжела со своим водителем пропала где-то в тёмных переулках. Мы с Сергеем слегка занервничали за девичью гордость и кошелёк Анжелы, но, слава богу, через пару минут её привезли в целости и сохранности – просто они добирались немного другой дорогой.
Просочились внутрь через запертый вход, там нашли лабораторию. Ни одного белого лица кругом. Главный по анализам выслушал меня, написал какую-то бумаженцию и проводил меня в травмпункт, как выяснилось, для первичного приёма. Там мне пришлось минут десять ожидать, пока освободятся врачи. В маленьком обшарпанном помещении стояло три кушетки и стол для приёма больных. Все места были заняты – на одном топчане тихонько лежала девушка (потом выяснилось, что со сломанной ногой), на другом тощему молодому негру зашивали без наркоза рваную рану на бедре, от чего чувачок шипел, и потихонечку пытался заползти на стену, на третьем ещё одному пациенту что-то делали с головой. Что именно, мне видно не было, но в тазик рядом периодически летели окровавленные тряпки, и, судя по спокойствию пациента, он был то ли в отключке, то ли под хорошим наркозом. В голове периодически мелькали мысли – пля, какой-то сюр: стою ночью где-то в Африке с непонятным заболеванием в организме и жду, когда меня примет местный эскулап…

В травмпункте.

Наконец занялись и мной – врач, как водится, долго заполнял какие-то бумажки, померял давление, температуру и пульс, потом отвёл в смотровую, где попальпировал мой живот. Затем накарябал что-то на бумажке и отправил обратно в лабораторию. Анжела тем временем успела сделать пару пиратских снимков травмопункта. В лаборатории одноразовым (я внимательнейшим образом проследил за распечатыванием) шприцом взяли несколько кубиков из вены на анализ и, разделив кровь на несколько порций, занялись с ней сложными манипуляциями. Часть подвергалась воздействию реактивов, часть крутилась на миниатюрной центрифуге, ещё пару пробирок непрерывно трясли на чём-то вроде вибростенда. Ждать приговора надо было около 20 минут. Анжела тем временем тихой сапой пробралась вовнутрь и быстренько втёрлась в доверие к повелителям пробирок, охмурив их сладкими посылами наприсылать потом кучу фотографий из дому. Под эту тему тут же была устроена фотосессия.

Тем временем оказалось, что паразитов, к счастью, у меня в организме нет, нет и ещё чего-то. Самое интригующее, как обычно, должно было проясниться в последнюю очередь. Напряжение возрастало. Последнюю пару минут я нервно ёрзал на стуле. Наконец все манипуляции завершились, и эскулап, не торопясь, объявляет вердикт: «Малярии нет, но…у вас сальмонеллёз». Сальмонеллёз?! У-р-рра!!! :) Мой любимый, знакомый и почти безобидный сальмонеллёз! Всем шампанского за мой счёт! :)) Можно расслабиться (пока только душевно, в противном случае коварная болезнь своего не упустит) ;).
Дело в том, что я им уже болел лет пять назад, причём в тот раз заболевание протекала куда более остро – отойти от санузла дальше, чем на несколько метров было неоправданно рискованно. Ну что ж – эту штуку по большому счёту можно даже не лечить – пройдёт сама примерно через неделю. Плачу в кассу 59 долларов – 44 за анализ и 15 за приём, и в радостно приподнятом настроении мы выходим на улицу, где нас всё ещё ждут байкеры, хотя прошло больше часа. Правда, их осталось всего двое, поэтому мы с Анжелой взгромождаемся на один мотоцикл и летим (это мне так кажется на радостях) обратно в гостиницу. Около отеля я, понимая, что времени прошло кагбэ немного больше, чем планировалось, даю парням на мотоциклах десятку. Они недовольны, считают, что этого мало. Анжела начинает возмущаться. Я в принципе не против подкинуть ещё, довожу цифру до 15$. Но им всё мало, хотят двадцатку. А вот это, по-моему, уже наглость, и под громогласные обещания Анжелы вызвать полицию мы возвращаемся на охраняемую территорию отеля.

Втроём идём в бар обмыть приятные новости, где и сидим с пол часика, потягивая пивко. Уже за полночь, в баре только мы и пара миротворцев с местными шлюхами, кстати, вполне симпатичными и длинноногими. Анжела во время езды обожгла ногу о выхлопную трубу мотоцикла, и несколько дней рана будет причинять ей значительное неудобство. Тут же проводим экспресс-анализ того, где я мог подхватить этот самый сальмонеллёз – кушаем-то мы обычно все вместе! И тут – щёлк! - всё встаёт на свои места. Ну конечно – тот приятный отель в Уганде, в Мбале, где я с утра, расслабившись от цивильной обстановки и обслуживания, заказал на завтрак яичницу-глазунью. Мда…зря я это сделал.

Потом расходимся спать – утро вечера мудренее, и завтра нас ждёт Ньирагонго.

к следующей части:

на главную страницу: